Фильм становится изящной метафорой самого акта творчества, где режиссерский путь показан как череда откровений и сомнений. Это и столкновение с кризисом, и игра воображения, и мучительные поиски вдохновения в условиях определенного интеллектуального фона. Непрерывное переплетение личного и универсального создает напряженную ткань повествования, где каждое решение рождается на стыке чувства и мысли.
Особое место в этой вселенной занимают женщины — они окружают героя, словно ожившие музы, образуя своего рода иллюзорный гарем. Каждая из них предана ему, каждая олицетворяет ту или иную грань его творческой натуры. Однако идиллическая картина периодически нарушается вспышками неповиновения, требующего жесткого ответа — и тогда в ход идет хлыст, символ подавления и утверждения власти.
